Развитой социализм-коммунизм, использующий принцип «всем поровну», – это строй абсолютного материального равенства.
Развивающийся социализм – государственный строй, стремящийся и постепенно, развиваясь с годами и десятилетиями, приближающийся путем медленного понижения – в течение десятилетий! – наиболее высоких заработков и одновременного повышения наиболее низких заработков и пенсий к абсолютному равенству: такова квинтэссенция коммунистических реформ согласно марксистско-ленинскому учению, постепенное выравнивание заработков – основа марксистско-ленинского учения.
Начальный же этап развивающегося социализма – это строй, только-только начинающий стремиться к материальному равенству людей, – строй, где каждый получает, в общем-то, по труду, а далеко не поровну, но (!) тот, кто работает на госпредприятии на особенно высоко оплачиваемой работе, получит при развивающемся социализме в его самой начальной фазе почти столько же, сколько заработал (т. е. почти столько же, сколько он заработал бы, работая на частном предприятии), но ЧУТЬ-ЧУТЬ меньше, а тот, кто раньше получал меньше среднего (среднего в стране) заработка, получит за счет перераспределения ЧУТЬ больше (хотя и все равно несколько меньше среднего заработка в стране).
В дальнейшие десятилетия, когда развивающийся социализм будет все более и более развиваться, приближаясь к тому моменту, когда его можно будет назвать социализмом полностью развитым (вторая фаза коммунистических реформ), со временем разброс в зарплатах будет постепенно уменьшаться за счет вышеописанного их выравнивания до тех пор, пока разница между высокими и низкими заработками в стране не станет равна нулю. А учитывая то, что к тому же самому моменту времени, если не раньше, в стране уже будут национализированы все средства производства, то этот момент, когда начнет действовать принцип «всем поровну», и будет переходом к полностью развитому социализму.
Процесс постепенного выравнивания заработков – это основная цель существования развивающегося социализма, единственный способ развития от развивающегося к развитому социализму. (Хотя в СССР из-за извращенности существовавшей там модели социализма целенаправленное постепенное и с каждым годом все большее выравнивание заработков трудящихся практически вообще не производилось, а было подменено суррогатом – бессмысленными «потолками» на заработки.)
Но как на практике добиться осуществления такого выравнивания? В. И. Ленин решает эту задачу (правда, решает только на словах – в своих статьях и речах) просто. Он говорит, что страсть к наживе, к богатству, которая и мешает людям жить по принципу «всем поровну», есть просто привычка, к которой люди приучились, живя в условиях капиталистического общества, а в социалистическом обществе эта самая страсть к наживе, к накоплению богатств у людей отомрет сама собой, и тогда уже никто не будет мешать им спокойно жить в равенстве и никто не будет желать нажить себе больше богатств и жить в большей роскоши, чем живет сосед.
Правда, с этим можно поспорить, если учесть, что страсть к наживе, к тому, чтобы зажить более богато, чем живет сосед, – эта страсть первоначально возникла у людей еще при первобытном строе. Тогда изначально люди жили как раз в приблизительном равенстве, но с течением времени некоторым людям надоело так жить и они стали всеми силами стараться разбогатеть, не гнушаясь и ограблением соседа, – и так началось первобытное расслоение людей на богатых и бедных, а капитализм здесь ни при чем – он возник на Земле еще только через тысячелетия после того. Корыстолюбие, желание жить богаче, чем живет сосед, зародилось в сердцах людей задолго до зарождения не только капиталистического, но и рабовладельческого строя.
Но так или иначе, какова бы ни была теоретическая историческая причина страстного желания некоторых людей разбогатеть, не обращая никакого внимания на то, что богатея, они сосредотачивают у себя, любимых, огромное количество денег и вещей, оставляя при этом других жить в нищете и голодать, какова бы ни была теоретическая причина этой страсти к богатству, но что же мы видим на практике? А на практике мы видим, если только не попытаемся отворачиваться от реальных фактов, что, например, в СССР за более чем 70 лет существования социализма корыстолюбивые мещанские желания людей, их страсть к обогащению так ничуть и не угасла: ни у каких тогдашних высокопоставленных советских чиновников с годами так и не угасало желание иметь шикарные дачи и их совершенно не волновало, что построены эти дачи за счет простых и БОЛЕЕ БЕДНЫХ людей-налогоплательщиков, рабочих и крестьян; а среди самих рабочих и крестьян одновременно с годами также не только НЕ уменьшалось, но и росло число людей, которых окружающие окрестили тогда «несунами», тащивших домой с работы все, что «плохо лежит», чтобы потом этими вещами либо пользоваться самим, либо продать их на «черном рынке» и воспользоваться вырученными деньгами, и уже к концу 1970-х, началу 80-х годов «несуны» стали в СССР таким распространенным явлением, что все это приняло характер массовой эпидемии. Кроме «несунов» в СССР существовали и взяточничество, приписки, проституция... Кто-то может возразить: «Ну уж о проституции-то незачем было говорить – сейчас, при капитализме, проституция в России приняла несравненно большие масштабы, чем в СССР». Да, это верно. Но сам факт, что проституция (которой занимаются, как известно, не из благотворительных побуждений и даже не ради собственного удовольствия, а ради получения от «клиента» денег), взяточничество и еще многие тому подобные явления все же существовали в СССР даже к концу 70-х и в 80-х годах и вплоть до самого распада Советского Союза, сам этот факт доказывает, что корыстолюбие даже за такой долгий срок, как 70 с лишним лет Советской власти, в нашей стране так и не было изжито из умов людей. Этот факт на практике доказывает, что страсть к наживе, а в том числе и к наживе путем воровства и тому подобными аморальными способами не так-то быстро может быть изжита из умов людей.
И то же самое доказывает и практика существования социалистического строя в других странах, в частности, во Вьетнаме и на Кубе: за многие годы существования там социалистических режимов корыстолюбивые желания людей жить как можно богаче точно так же не уменьшились, и в наше время эти их желания, их страсть к наживе оказались настолько сильны (как будто все это время они даже росли, а не убывали), что главам их государств пришлось разрешить там частную собственность. А почему был разрушен, ликвидирован социализм в странах Восточной Европы и почему эти страны в конце ХХ века перешли обратно к капиталистическому типу хозяйствования? Да все по той же причине – людям надоело жить в равенстве, они захотели быть богатыми и сверхбогатыми, но поскольку социализм вынуждал их жить, наоборот, в приблизительном равенстве, никому не позволяя иметь частную собственность, спекулировать и наживать себе сверхбогатство, не считаясь с нищетой соседа, значит, они решили: «Долой социализм!» и «Ура капитализму!»… ну или, как минимум, «Ура социализму!», но только такому социализму, который все равно не мешал бы делать миллионы всем тем, кто этого так страстно хочет.
Внешне, конечно, может показаться, что отказ от социализма в каждой из этих стран происходил по-своему, и чисто внешне оно так и есть, но по сути истинной скрытой причиной уничтожения социализма во всех странах Восточной Европы было в первую очередь одно и то же человеческое корыстолюбие.
А как было в нашей стране? В последние годы существования Советского Союза корыстолюбие людей с каждым годом все усиливалось. Точнее – в данном случае было бы правильно говорить не об усилении корыстолюбия, а о том, что в связи с реформами, происходившими в стране при Горбачеве, у людей стал уменьшаться страх перед возвращением репрессий и стала увеличиваться надежда, что теперь, в период Перестройки, уже можно наконец-то открыто и безнаказанно высказывать свои истинные (мещанские, своекорыстные) желания, главным из которых было недовольство социалистической «уравниловкой», желание богатства… и плевать, что если один будет богатеть, то другой, наоборот, станет еще беднее. Тогда модным стал (вместо старой поговорки «бедность не порок») лозунг: «бедным быть стыдно». А по всей стране ходил анекдот про газетный киоск, где «Правды» нет, «Известия» кончились и остался только «Труд» за 20 копеек – анекдот, где, формально говоря про газеты «Правда», «Труд» и «Известия», на самом деле иносказательно подразумевалось, что правды – без кавычек – нет вообще во всём Советском Союзе, советское правительство вечно скрывает от людей правду (так думали люди), известия кончились – в смысле, что в СССР вечно все стабильно и неизменно и нет никаких известий о настоящих улучшениях положения дел, и остался только труд «за 20 копеек» – так люди выразили свое недовольство зарплатами в СССР, которые, как им казалось, были несравненно ниже, чем заработки людей на Западе: люди хотели богатства и всеми способами это показывали.
Конечно, таковы в то время были не все люди в стране. Но большинство населения СССР тогда имело именно такие настроения. В результате – Ельцин (мещанские желания которого полностью совпадали с желаниями таких россиян… с той только разницей, что запросы у Ельцина были побольше), пользуясь молчаливым согласием и молчаливой поддержкой (!!!) подавляющего большинства россиян, отказался от социалистической «уравниловки» и ввел в стране рыночную экономику, капиталистический способ хозяйствования. И что важно – Б. Н. Е., во-первых, победил на всенародных выборах и стал президентом России при поддержке большинства россиян и, во-вторых, начал производить свои «рыночные» капиталистические реформы при молчаливой поддержке россиян: ведь люди могли протестовать против антисоциалистических ельцинских реформ, но на деле протестов почти не было, значит, – большинство практически поддерживало «мудрого» президента-реформатора (многочисленные протесты начались только позже, когда подавляющее большинство жителей России, вместо желанного обогащения, ради которого они и поддерживали все реформы, стали беднеть с каждым днем). Так человеческое корыстолюбие, мещанское желание разбогатеть погубило социализм в нашей стране.
И так из вышеописанного МЫ ВИДИМ, НАСКОЛЬКО РАЗРУШИТЕЛЬНО И БУКВАЛЬНО СМЕРТОНОСНО ДЛЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО СТРОЯ КОРЫСТОЛЮБИВОЕ, МЕЩАНСКОЕ УМОНАСТРОЕНИЕ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН.
Так мы видим, что если в каком-либо социалистическом государстве люди довольно корыстолюбивы, не очень-то высоко нравственны и если им НЕ чужда страсть к богатству, то такое социалистическое государство неизбежно пойдет по такому пути, когда мещанствующие граждане такого государства неизбежно уже со дня его основания, т. е. с момента введения там социалистического строя неминуемо тут же станут все более и более яростно стремиться разрушить ненавистную им социалистическую «уравниловку» и сам социализм. И рано или поздно они во главе с одним из них (мещан), типа Ельцина, именно неминуемо разрушат в своей стране социалистический строй, заменив его капитализмом в самой дикой и грабительской его форме, каким стал российский капитализм в 1990-ых годах. Если в социалистическом государстве большинство населения – мещане, а государство заставляет их жить по антимещанским социалистическим законам, они в конце концов неизбежно разрушат, развалят социализм в своей стране – ЭТО НЕПРЕЛОЖНЫЙ ЗАКОН.
(!!!Если человек НЕ корыстолюбив, то социалистические законы он сочтет совершенно справедливым и правильным стремлением к всеобщему равенству. Но как только у него появляется желание богатства, тут же возникает и возмущение социалистической «уравниловкой», которая кажется ему жутко несправедливой (ведь она мешает ему богатеть!) и неправильной, и возникает желание свергнуть тот режим, который вынуждает его жить в условиях такой «уравниловки».)
Поэтому, если мы хотим когда-либо в будущем построить в России по-настоящему прочный, долговечный социалистический строй, и не просто долговечный, а такой, который со временем уже НИКОГДА не развалится и не будет обратно заменен капитализмом – мечтой мещан, но со временем будет только постепенно развиваться и разовьется в истинный коммунизм, то тогда при построении социализма будущего мы должны, вынуждены и обязаны будем в первую очередь учитывать тот факт, что важнейшей, основополагающей характеристикой социализма будущего должно быть то, что это должен быть социализм не мещанский, а достаточно высоко нравственный – основанный на ДОСТАТОЧНО ВЫСОКОМ НРАВСТВЕННОМ УРОВНЕ если не всех, то хотя бы БОЛЬШИНСТВА людей, которым суждено будет после проведения соцреформ жить и работать по социалистическим законам. Короче говоря, – это должен быть нравственный социализм и никакой другой!!
(Способ повышения массового морального уровня людей известен – это антимещанское просвещение, но только проводить его надо с умом – об этом мы подробнее поговорим несколько позже, ниже.)
Проблема преобразования государства из капиталистического в социалистическое куда более сложна, чем это может показаться. Дело в том, что капитализм и социализм – две принципиально и радикально противоположные формы хозяйствования: капитализм держится на натуральном эгоизме и корыстолюбии всех рабочих и работодателей, а социализм, наоборот, на чистом альтруизме и неформальном радении всех тех же людей не о себе, а об общем благополучии. И недооценка различий капиталистической и социалистической системы хозяйствования приведет к тому, что мы попытаемся применять при социализме те же старые и испытанные механизмы хозяйствования, какие максимально эффективно применяются сейчас в других странах при капитализме, но при социализме они окажутся – и на деле уже оказались в бытность существования Советского Союза – абсолютно неэффективными и в результате это приведет к тому же концу, к какому пришел СССР…
Коммунисты прошлых времен разных стран и в том числе коммунисты нашей страны – большевики – всегда очень активно занимались коммунистической агитацией и пропагандой в откровенно популистском стиле – со всем старанием рассказывали рабочим и крестьянам, как плохо им живется теперь, при царе, и как будет хорошо жить после революции, при коммунизме. Но вот сказать тем же рабочим и крестьянам, что для построения этого самого коммунизма и для жизни при коммунизме от них самих потребуется еще и полный или, как минимум, почти полный отказ от мещанского желания разбогатеть и стать хоть чуть-чуть богаче своего соседа, они это сказать забывали. И что для построения и благополучного существования хотя бы самого примитивного развивающегося социализма точно так же совершенно необходимо, во-первых, то же самое полное отсутствие хотя бы у большинства советских людей аморального желания разбогатеть и стать богаче своего соседа, не обращая внимание, что когда у одного прибавляется, другие при этом становятся беднее, и, во-вторых, также необходимо отсутствие желания работать поменьше, а зарабатывать – побольше, надо просто ЧЕСТНО и НА СОВЕСТЬ работать, напрочь забыв всякие способы самообогащения путем причинения вреда государству, – об этом большевики-агитаторы, порой, говорили, но, видимо, недостаточно внятно и эти увещевания простые трудящиеся не очень понимали.
В то время в среде коммунистов считалось: по-настоящему высокий уровень нравственности людей в социалистическом государстве, конечно, желателен, но никак не первостепенно важен, а вместо нравственности, вместо элементарной совести самих людей с воровством можно бороться просто с помощью строгого, тщательного контроля над производством товаров, а добиться такого контроля уж куда проще, чем пытаться поднять моральный уровень советских граждан до такой высоты, чтобы у подавляющего большинства из них даже совершенно добровольно не возникало никакого желания воровать.
В самом деле – на первый взгляд действительно можно подумать, что как раз отсутствие у советских граждан мещанских желаний совсем не обязательно – достаточно просто наладить хорошую охрану государственных предприятий, и при такой охране никто, даже если очень захочет, не сможет с госпредприятия ничего утащить. Ведь вот капиталисты в западных странах просто организуют хорошую охрану заводского имущества – такую охрану, что там просто не бывает таких вещей, которые «плохо лежат» и которые легко утащить. С капиталистических частных предприятий ничего невозможно утащить, если не заниматься воровством по-крупному: взламывать замки, вскрывать сейфы, отключать сигнализацию и т. п. Поэтому ни о каких «несунах», которые берут только то, что можно взять без труда и без риска или почти без риска быть пойманными, на частных предприятиях и речи быть не может. Там все решает хорошая охрана, а не нравственность. Вот так же нужно сделать и на социалистических госпредприятиях – наладить по-настоящему хорошую охрану – и все.
В конце концов, если по каким-то причинам с помощью простого контроля не получается по-хорошему побудить людей работать, в крайнем случае можно применить диктатуру, достаточно суровые законы и суровые наказания, какие были в стране при Сталине, такие наказания, когда за малейшую провинность типа сбора колосков, оставшихся на уже убранном поле, да и без всякой провинности – просто для острастки других – любому человеку будет грозить если не смертная казнь, то, как минимум, многолетняя отсидка в новоявленном ГУЛАГе. Таким образом всех несознательных граждан социалистического государства, конечно, удастся дисциплинировать и заставить работать, как надо. А любые разговоры о нравственности здесь излишни.
Да, конечно, таким способом наверняка можно будет добиться довольно высокой прибыльности экономики страны.
Но в то же время хотелось бы все же, если есть возможность, обойтись без диктатуры и лишних репрессий, т. к. репрессии – это много крови, и жизнь людей в условиях репрессий в постоянном страхе, что тебя по какому-нибудь ЛЖЕ-доносу заберут и, не разобравшись, расстреляют, мягко говоря, мало приятна, и если уж устанавливать социализм для блага самих людей, для создания для них лучших условий жизни, то желательно было бы обойтись все же без непомерно суровых законов, которые повлекли бы за собой и массовые репрессии. Поэтому вариант использования репрессий мы рассмотрим чуть позже, а пока разберемся, нельзя ли, а точнее говоря, именно можно ли каким-то образом наладить хороший контроль над производством на госпредприятиях, не прибегая к репрессиям.
А на деле, как показывает практика, наладить хорошую охрану и вообще хороший контроль над производством на государственном предприятии несравненно (!) труднее, чем на предприятии частном…
Десятилетия существования Советского Союза показали, что на практике достаточно хороший контроль над производством, т. е. контроль за сохранностью заводского имущества – чтобы не было краж, чтобы госимущество использовалось рационально, чтобы не было бесхозяйственности, а также по-настоящему хороший контроль за качеством производимых товаров, чтобы не допускать халтуры, бракоделия, – за все эти ДЕСЯТИЛЕТИЯ, за исключением периода правления Сталина, такой контроль так и не был налажен.
Ну за счет чего и какой ценой Сталину удалось установить более или менее неплохой контроль над производством, это ясно: за счет диктатуры, репрессий и ценой миллионов репрессированных людей. Но почему же никому, кроме него, в СССР то же самое сделать в конце концов так и не удалось, вследствие чего количество «несунов» и бракоделов в стране с каждым годом только увеличивалось, а не уменьшалось (хотя в развитых странах Запада капиталисты умеют наладить контроль над производством и без всякой диктатуры)? Почему экономическое отставание от Америки все это время так и не сокращалось? Все не так просто…
Эффективность, т. е. окупаемость и прибыльность капиталистической экономики основывается на всеобщем корыстолюбии, тотальном стремлении к обогащению, личной выгоде – капитализм буквально культивирует в каждом человеке корысть, жажду наживы. При капитализме все происходит так: если человек, работающий на частном предприятии, работает плохо, то как только это будет замечено, он моментально будет уволен, т. к. своей плохой (недостаточно качественной или недостаточно производительной) работой он просто-напросто наносит убыток своему работодателю – владельцу предприятия, и тот не станет держать на своем заводе, фабрике и т.п. плохого работника. И высота уровня сознания, уровня нравственности владельца предприятия здесь совершенно ни при чем… а точнее при чем, но в обратном смысле: чем низко нравственнее и корыстолюбивее владелец частного предприятия, чем он более жаден до денег, тем скорее и беспощаднее он уволит плохо выполняющего свои обязанности работника. Так страсть к наживе, к получению максимальной личной выгоды заставляет капиталистов налаживать абсолютный контроль над тем, как идут дела на их собственных частных предприятиях.
На социалистическом же, т. е. находящемся в государственном владении предприятии все происходит наоборот. Начальник предприятия – НЕ его владелец, а просто наемный работник, временно занимающий должность и выполняющий обязанности руководителя этого предприятия. Госпредприятие – НЕ собственность его начальника. А потому если таким предприятием станет руководить не очень высоко нравственный, эгоистичный человек (до сих пор скрывавший свой эгоизм именно с целью занять высокий пост… может, ради получения на этом посту высокой зарплаты, а может, просто из желания получить власть над людьми), заботящийся только о своем СОБСТВЕННОМ благосостоянии, но наплевательски относящийся к государственному (читай: народному) добру, а на самом предприятии будет работать хотя бы какое-то количество таких же эгоистичных и наплевательски относящихся к государственной собственности людей, то никакой прибыльности, а может и элементарной самоокупаемости от такого предприятия ждать будет уже, скорее всего, невозможно – от него будут лишь убытки. На второй день (!) после национализации и после передачи такого предприятия из собственности владельца-капиталиста в руки такого, как я описал здесь, начальника, оборудование предприятия начнет разворовываться армией «несунов», а руководство предприятия будет равнодушно смотреть на все акты воровства, как на «заурядную неизбежность», не очень-то стараясь (и не думая!) впредь пресекать или предотвращать их. При капитализме каждый владелец частного предприятия сильнейшим образом МАТЕРИАЛЬНО ЗАИНТЕРЕСОВАН в обеспечении абсолютного контроля над своей частной собственностью, а потому он «шкуру сдерет» с любого, кто попытается что-то украсть с его завода и тем самым покусится на его собственность. Начальник же (если он такой, как описано здесь – не обладающий по-настоящему высоким уровнем нравственности и не собирающийся по-настоящему ответственно заботиться о народном добре) национализированного предприятия – это «добрый дядя» и если с его предприятия (или колхоза, совхоза…) что-то украли, его это не очень обеспокоит – ведь украли не из его кармана, государственное – не свое, пусть крадут, пусть халтурят, пусть хронически выдают брак и выпускают вещи, которыми заведомо невозможно пользоваться, пусть работают на морально устаревшем оборудовании, а новое оборудование, уже закупленное, но не установленное (из-за халатности руководителя), лежит где-нибудь во дворе, ржавеет и опять же разворовывается; пусть сначала собирают зерно с полей, а потом теряют 40-60% зерна при перевозке и хранении в неподходящих условиях – какая ему разница, ему – начальнику – все равно, у него другие проблемы: строительство собственной дачи… (ВСЕ ЭТО МЫ УЖЕ ПРОХОДИЛИ во времена существования СССР, знаем, как это бывало.)
И, таким образом, получается, что наладить контроль над производством на любом капиталистическом частном предприятии на практике действительно несравненно проще, чем наладить контроль на социалистическом госпредприятии. Величайшая материальная заинтересованность капиталиста, возможность получения им сверхприбылей от работы его частного предприятия удесятеряет и утысячеряет его старания по обеспечению контроля над своей частной собственностью.
Начальник же социалистического госпредприятия, наоборот, не имеет возможности получать в свой карман никаких сверхприбылей с руководимого им предприятия и не имеет материальной заинтересованности в том, чтобы обеспечивать наилучший контроль над производством и высочайшую производительность руководимого им завода, фабрики и т. п.
Правда, некоторая заинтересованность у каждого начальника завода или, скажем, директора совхоза в том, чтобы на руководимом им заводе или в совхозе все шло неплохо, у него все же есть, т. к. если на каком-то заводе случается крупное воровство из-за недостаточно хорошей охраны, то начальника этого завода вышестоящий чиновник не похвалит, и для начальника этого завода это некоторый стимул к тому, чтобы работать все-таки получше. Но, как показывает практика, это все же не совсем такой уж сильный стимул, какой здесь на деле требуется, он НЕ заставляет руководящих работников прилагать действительно ВСЕ свои силы для налаживания максимальной производительности на доверенном им участке производства.
В 1917 году В. И. Ленин неоднократно в своих речах и статьях возмущался утверждениями людей из «высших классов», что будто бы управлять производством способны только такие же представители «высших классов», «только богатые или прошедшие школу богатых классов», а рабочие, дескать, вообще не способны научиться руководить ни заводом, ни фабрикой; Ленин же на это возражал, что такое утверждение есть просто предрассудок, а на самом деле и среди рабочих тоже найдутся по-настоящему умные и творческие люди, которых можно будет обучить, и тогда они не хуже богатеев смогут управлять производством; и в этом Ильич был абсолютно прав.
Проблема в другом.
Ведь каждый владелец какого-то частного предприятия безотказно обязан наилучшим образом управлять этим предприятием. Если он не научится как следует им управлять, то оно очень быстро обанкротится, и бывший миллионер может стать простым безработным, т. е. по его понятиям он потеряет ВСЕ.
Потому для любого владельца частного предприятия ставка бесконечно высока, «пан или пропал», и каждый частный собственник, чтобы не обанкротиться, совершенно неизбежно вынужден научиться управлять своим предприятием так, чтобы оно было самоокупаемо и приносило прибыль. Научиться этому является ГЛАВНЫМ ДЕЛОМ ЕГО ЖИЗНИ, высшей целью в его жизни!
Ставка очень высока!
Для начальника же ГОСпредприятия риск не велик. Чем он рискует, что с него взять? Ну максимум – если доверенное ему предприятие понесет колоссальные убытки, выпуская бракованный товар, который никто не желает покупать, и таким образом все деньги, потраченные на его производство, окажутся «выброшенными на ветер», или если по халатности начальника завода, не устроившего там надлежащую охрану, на этом заводе произойдет крупная кража – даже в этом случае что грозит начальнику такого завода, что он теряет, что с него можно взять? Ну снимут его с высокооплачиваемой (хотя по капиталистическим меркам – относительно высоко оплачиваемой) работы, отнимут госдачу, которой он раньше пользовался, – и только-то.
Частный предприниматель при банкротстве его частного предприятия теряет ВСЕ, все свои миллионы, начальник же госпредприятия в любом случае теряет не много – невозможно же у него отнять то, чего у него нет… В результате частный собственник имеет величайшую заинтересованность, величайший стимул к тому, чтобы наладить работу своего частного предприятия наилучшим образом, стимул же, заинтересованность в этом начальника госпредприятия не так уж велика, несравненно меньше.
Вот в чем проблема: ВСЕ РЕШАЕТ СТИМУЛ; нужно не только обучить человека управлять заводом, фабрикой или колхозом, но и сделать так, чтобы у него был величайший стимул, величайшее желание как можно лучше управлять им.
Как создать стимул? Для большинства, а точнее, даже для подавляющего большинства людей в наше время очень сильный стимул – это деньги. Поэтому, конечно, можно написать закон, который позволил бы каждому начальнику госпредприятия, подобно капиталисту, также получать сверхприбыли от работы своего предприятия и таким образом заставить его, также подобно капиталисту, быть материально заинтересованным в обеспечении как можно большей производительности и высокоприбыльности руководимого им предприятия. И тогда уж точно практически все социалистические госпредприятия будут высокопроизводительными и высокоприбыльными, а их начальники будут получать в свой карман эти сверхприбыли (за вычетом налогов). Но во что тогда превратится социализм – он ПОЛНОСТЬЮ уподобится капитализму в том отношении, что при таком «социализме», как при капитализме, люди будут делиться на кучку богатых и сверхбогатых начальников «социалистических» предприятий и погруженный в бедность весь остальной трудящийся люд, весь народ: это будет уже не социализм, а просто государственный КАПИТАЛИЗМ. Нет, это не наш путь. Поэтому если мы хотим построить в стране истинный СОЦИАЛИЗМ, где все люди не так уж сильно разделялись бы на богатых и бедных, обеспечивать прибыльность социалистических предприятий таким способом нельзя.
Если мы согласны строить государственный КАПИТАЛИЗМ, подобный способ нам подходит; если мы хотим создавать общество ИСТИННОГО СОЦИАЛИЗМА – он не годится.
Мы должны понять и признать, что мало заметным, но исключительно важным отличием социалистического способа хозяйствования от капиталистического является то, что высокая эффективность, высокоприбыльность капиталистической экономики достигается в значительной степени с помощью фантастически высокой материальной заинтересованности владельцев частных предприятий (а также частных сельских хозяйств) в налаживании максимально высоко производительной их работы. Но так получается, что когда мы переходим от капиталистической к социалистической система хозяйствования, то тогда мы, поднимая свое общество на новую ступень своего эволюционного развития, пытаясь построить объективно лучшее, более справедливое общество, в то же время, отказываясь от существования предприятий и сельских хозяйств в частной собственности, отказываемся именно от этого явления – от получения начальниками предприятий и сельских хозяйств сверхприбылей от руководимого ими производства и сельского хозяйства и, таким образом, отказываемся от той самой их фантастически сильной материальной заинтересованности, фантастически сильно стимулирующей их к наилучшему выполнению своей работы.
И положение дел тут является таковым, что социалистическая экономика в отличие от капиталистической должна быть изначально (как только отменяется частная собственность) базироваться на каких-то радикально других идеях, других стимулах, не используя такой сильнейшей материальной заинтересованности, какая существует в экономике капиталистической. Нужен другой способ стимулирования.
И другой способ есть.
Особенность ситуации здесь заключается в том, что хотя наивысшей целью в социалистическом государстве является не достижение максимального экономического преуспеяния, а соблюдение принципа социальной справедливости – предоставление всем людям равных возможностей, но без экономического преуспеяния государства реализация этого принципа на практике невозможна… То есть экономическое преуспеяние при социализме является не самой главной, не наивысшей целью, но и без него тоже нельзя обойтись.
Как говорил еще сам В. И. Ленин, плоха та социалистическая идея, которая не была бы обоснована экономически. При социализме госпредприятия ДОЛЖНЫ быть прибыльными, а очень желательно – и высоко прибыльными.
При капитализме образование и медицинское обслуживание может быть платным, т. е. его оплачивает сам каждый больной и каждый учащийся… и такое медицинское обслуживание и образование совершенно не требует никаких ассигнований от государства. (Точнее, в наше время есть и капиталистические государства, в которых есть одновременно и платные, и бесплатные, т. е. оплачиваемые за счет государства медицинские и учебные заведения. Но это уже капиталистические государства особого типа – использующие элементы СОЦИАЛ-демократии. Классическое же либерально-капиталистическое государство может не заботиться о содержании за счет госказны подобных бесплатных учреждений. При настоящем капитализме без элементов СОЦИАЛ-демократии все такие учреждения – платные, и не нуждаются ни в каких госдотациях.)
При социализме же медицина и образование – бесплатные и требуют постоянных немалых ассигнований из госказны. Учителям и врачам надо платить из госбюджета. Покупку и обслуживание учебного и медицинского оборудования надо оплачивать из госбюджета – в этом одно из отличий между капитализмом и социализмом. Кроме того, работа судов и милиции тоже должна оплачиваться из госказны. Для оплаты всего этого (и не только этого) нужно выделять деньги из госбюджета. И чем больше будет в госказне денег, тем лучше государство сможет финансировать медицину, образование, органы правоохранения, научные исследования… А откуда государству взять деньги? Государственная казна пополняется за счет налогов. А суммы выплачиваемых налогов полностью зависят от степени прибыльности экономики страны. Если экономика страны процветает и высокоприбыльна – все выплачивают из своих доходов огромные суммы налогов, и эти деньги тратятся на бесплатное образование, медицину и т. д. Если экономика страны мало производительна и низко прибыльна – все выплачивают мизерные суммы налогов и эти мизерные суммы идут на нищенские госдотации в вышеназванные сферы. Поэтому социалистические предприятия (и социалистическая экономика в целом) обязательно должны быть именно как можно более высокоприбыльны. А для этого первостепенно важно СВЕСТИ К НУЛЮ все убытки на производстве и в сельском хозяйстве – такие, как воровство, потери при сборе и хранении продуктов и т. д.
А самый сильнейший стимул, чтобы заставить людей делать что угодно (и причем делать все максимально качественно и в максимально сжатые сроки), – это страх за свою жизнь и страх тюрьмы, тем более если это каторжная тюрьма. Поэтому, как уже было сказано выше, если нет другого приемлемого способа, можно применить диктатуру и репрессии, какие были в стране при Сталине, и таким образом всех граждан социалистического государства удастся заставить работать как надо и со всем старанием. И это несомненно самый надежнейший способ быстро достичь достаточного экономического подъема и благополучия в стране.
И соблазнительное удобство этого метода состоит в том, что это способ действительно давно испытанный, проверенный, и в случае введения в стране достаточно «крутых» законов и беспощадного применения репрессивных мер к тем, кто эти законы недостаточно хорошо соблюдает, они гарантированно вызовут в этой стране экономический подъем.
Сложность только в том, что будет потом, дальше?
А дальше рано или поздно глава такого государства, главный коммунист-диктатор, неизбежно умрет и на смену ему придет человек, склонный не к такому силовому, репрессивному, а к более мягкому стилю правления (посмотрите на исторические хроники: диктатура ни в одном государстве не может длиться вечно, и рано или поздно НЕИЗБЕЖНО сменяется более мягким стилем правления) – и о том, что произойдет после этого, мы можем судить по судьбе СССР и событиям, происходившим в Союзе после смерти Сталина.
Как только такой правитель-диктатор умрет и введенные им непомерно суровые наказания-репрессии, которые одни только и способны заставить таких людей повиноваться и работать как надо, будут отменены, страх людей перед законом начнет с каждым годом неизбежно уменьшаться, а вслед за этим… и все остальные вышеописанные явления вновь неминуемо станут возвращаться «на круги своя»: мещанство и корыстолюбие опять начнут показывать себя в полный рост во всей стране, где только что были отменены репрессии. Если люди недостаточно нравственны (а это неизбежно, если государство НЕ ставит во главу угла моральное перевоспитание людей и не на словах, а на деле не ставит своей важнейшей, первоочередной целью нравственное просвещение народа), то подавляющее большинство из них, зациклившись на вечной погоне за сытой жизнью с максимальным количеством материальных удобств, считают, что они живут не очень, недостаточно хорошо, и они хотят жить побогаче. И даже никакие самые массовые репрессии не в силах здесь что-то сделать. Ведь любые репрессивные меры предназначены только для того, чтобы карать тех, кто нарушает закон, например, ворует. Если же человек просто живет с мечтой о богатстве в душе, но в то же время из страха перед наказанием ведет себя «тише воды» и не делает ничего противозаконного, то ни при каких репрессиях для закона он неподсуден (если только не попадает под колесо репрессий случайно, вообще без всякой вины, как бывало иногда). Наоборот: в условиях массовых репрессий корыстолюбивый человек выгоден для экономик страны – не имея возможности воровать, он, желая все же жить побогаче, если только он не патологически ленив, он становится вынужден, чтобы побольше заработать (денег), работать на двух работах, и он, как никто другой, помогает восстанавливать экономику страны и делать ее преуспевающей.
Но как только репрессии прекращаются, такие корыстолюбивые люди мало-помалу возвращаются к более удобному для них способу добывания денег и вещей – не только с помощью честного труда и заработка, но и при помощи воровства и т. п., а те, у кого денег и так много – начальники заводов, к примеру, возвращаются к более удобному для них безответственному и наплевательскому (по отношению к государственному-народному добру) способу управления подвластными им участками производства. И все это мы опять же УЖЕ ВИДЕЛИ, проходили во времена Хрущева и Брежнева, мы знаем, что такой ход событий – это не гипотеза, а реальность!
От мещанского низконравственного мировоззрения до воровства и наплевательского отношения к народному добру – один шаг, и мы это знаем!
Особенно же ухудшается дело, когда проходит лет 15-20 после окончания массовых репрессий и когда начинают ходить на работу те, кто родился уже в самом конце или после окончания периода репрессий и кто за свою жизнь настоящих репрессий вообще не видел, не научился их бояться и страха перед возвращением репрессий у него нет. (Вспомним: начало «махрового» расцвета бракоделия, бесхозяйственности, начало периода, когда «несуны» превратились в массовую эпидемию, произошло в 1970-х годах, именно через 20 лет после смерти Сталина.)
Сама практика жизни в СССР показывает, что как только кончается жесточайшая диктатура и репрессии, так вскоре после этого в стране начинаются великие проблемы: сами люди, сами трудящиеся, «страдая» недостаточным уровнем совести, недостаточным уровнем нравственности, начинают РАЗВОРОВЫВАТЬ ВСЮ СТРАНУ, потом в результате постепенного упадка экономики сами ухудшают свою жизнь, начинают жить по карточкам, а ОБВИНЯЮТ ВО ВСЕМ ЭТОМ СИСТЕМУ, обвиняют социалистический строй! К данному моменту уже сама практика существования Советского Союза показала, что это неизбежный ход событий, если сначала в социалистическом государстве людей стараются заставить нормально работать с помощью репрессий, а потом репрессии отменяются. По такому «сценарию» развивался ход событий в СССР, и так же неизбежно будут развиваться события в будущем, ЕСЛИ начать строительство социализма опять же с репрессий, НЕ ставя во главу угла, причем не на словах, а на деле, повышение уровня нравственности (трудящихся), – и тогда все опять же неизбежно кончится тем, что корыстолюбивые «нечистые на руку» мещане не только угробят экономику страны путем воровства, бракоделия и всего тому подобного, но и (!!!), в конце концов, кое-кто из таких людей, «страдающих» не только болезнью мещанства, но еще и болезнью карьеризма, постепенно пробьются на руководящие посты и станут главами предприятий и главами (и просто членами) администраций целых городов, областей, краев… А рано или поздно большей частью именно из таких людей будет составлено правительство страны (такие везде пролезут – вспомните восхождение Ельцина; пока честный человек тихо работает, карьерист лезет «из кожи вон», чтобы пролезть повыше), а один из них станет главой страны, и тогда такой глава государства, пользуясь своим полновластием в стране и будучи мещанином с низким уровнем нравственности, не согласным с существующей в тот момент социалистической «уравниловкой» и запретом на частную собственность, просто аннулирует эти ненавистные ему и неугодные еще очень многим людям (таким же мещанам, как и их президент) социалистические порядки и переведет страну на чисто капиталистический путь развития. То есть такой социализм, начавшийся с попытки заставить людей как следует работать с помощью репрессивной диктатуры, в конце концов неминуемо кончится так же, как скончался Союз ССР, когда на пост президента России пришел Ельцин: все просто в точности повторится, т. к. и приход Ельцина, и развал СССР были на самом деле ничуть не случайными, а абсолютно закономерными и неизбежными событиями, и мы неизбежно обречем себя на повторение этих событий, ЕСЛИ в дальнейшем попытаемся строить социализм будущего теми же способами, если будем действовать теми же старыми методами!
Кроме того, нужно учитывать и то, что сами репрессии способны воспитывать в людях приспособленчество в самых худших, самых аморальных его формах.
Однажды наша страна прошла через период, когда все в стране держалось на страхе и насилии, нам уже известен опыт прохождения через такой период.
В качестве оправдания сталинских репрессий иногда говорят, что сплоченность людей в годы правления Сталина была небывалой, предельной и это действительно так, это правда, но это была сплоченность античеловеческая, аморальная, основанная на страхе и превратившая Союз ССР из оплота справедливости в «тюрьму народов».
Люди перестали понимать, где добро, где зло, где справедливое, а где ложное. И одни люди, беря пример со своего вождя-"бога", учились сталинским методами брать власть над окружающими, другие, менее склонные к тому, чтобы самим стать мелкопоместными царьками-тиранами, учились всеми способами приспосабливаться к новообразовавшимся условиям жизни: сталинизм стал огромной ШКОЛОЙ воспитания жестокости, равнодушия, приспособленчества, доносительства… К и без того не очень высокому уровню нравственности советского народа прибавились новые пороки.
И это было опять же закономерно и неизбежно. Так влияет на людей любая диктатура, пытающаяся управлять людьми с помощью репрессий: страх действует на людей таким образом, что даже если диктатор по каким-то причинам и использует насилие (репрессии) с как будто бы благой целью попытаться заставить людей жить по каким-то более совершенным – социалистическим – законам, он при этом НЕ учитывает, что если люди сами не желают добровольно начать жить по таким законам, значит, они еще имеют слишком низкий моральный уровень и еще морально не готовы жить по таким законам. А низко моральные люди и при таких условиях, когда их диктаторским способом заставляют что-то делать, действуют так же и еще более аморально – они напоказ делают вид, что именно они и есть самые верные коммунисты-большевики, а на деле – становятся еще более аморальны, еще более развивают аморальный потенциал своей натуры и привыкают к приспособленчеству в самых низких его проявлениях – страх быть репрессированными очень сильно толкает их к тому, чтобы делать все, чтобы не попасть под колесо репрессий, увернуться от него любыми способами. Диктатура учит таких людей идее: выжить бы мне самому, а что будет с другими – не мое дело, «своя шкура дороже».
И если репрессии продлятся очень долго, скажем, лет 80-100 (и при этом один диктатор будет сменять другого, но репрессии так и не будут прекращаться), то велик риск, что уже и во время этого периода репрессий, не дожидаясь его окончания, во власть, пользуясь своим даром приспособленчества, значительно усиленным все теми же репрессиями, пролезет человек типа Ельцина и отменит, уничтожит ненавистный ему социалистический строй, заменив его капитализмом, – для того, чтобы это сделать, ему даже совсем незачем будет ожидать окончания репрессий – он сможет пролезть во власть и во время репрессий… и как только старый диктатор умрет, он сменит его.
Таким образом, чем дольше будут продолжаться репрессии, тем больше с каждым годом будет вероятность, что такой человек найдется и, пользуясь своим постоянно усиливающимся даром приспособленчества, пролезет во власть в стране еще именно до окончания периода репрессий. И после этого он сможет делать в стране все, что ему вздумается, включая и изменение политического строя.
(А в результате, кроме самого факта распада социализма в стране, еще и социалистическая идея будет еще больше дискредитирована. Однажды уже так произошло: когда социализм в нашей стране развалился, очень многие люди подумали, что если у нас социалистический строй распался, то и вообще вся эта социалистическая идея – утопия, она вообще НЕжизнеспособна и всегда будет обречена на провал. Распад СССР создал у многих людей ложное ощущение, иллюзию нежизнеспособности социалистической идеи, дискредитировал ее в их глазах. И если в будущем страна вновь будет преобразована в социалистическую, а потом вновь будет допущена отмена социализма в стране, это еще больше дискредитирует саму социалистическую идею. Хорошая идея будет еще больше опорочена!)
Поэтому репрессии никак НЕ являются по-настоящему надежным способом создания социалистического государства НА ВЕКА – такого социалистического государства, которое, после того, как оно однажды будет основано, уже НИКОГДА не развалилось бы, никогда не было бы переведено обратно на капиталистический способ хозяйствования, а со временем только развивалось бы, постепенно преобразуясь из развивающегося социалистического в развитое коммунистическое государство. Но именно в построении такого государства НА ВЕКА состоит наша цель, а использование репрессий нам такого государства создать не позволит. И этот способ нам не подходит.
И если, таким образом, при социализме начальников госпредприятий, колхозов, совхозов никак невозможно по-настоящему сильно материально заинтересовать в обеспечении идеального контроля над производством (о чем говорилось немного выше) и так же бесполезно с той же целью использовать при социализме репрессии, то тогда добиться предотвращения всяческой бесхозяйственности, халтуры и воровства на производстве и в сельском хозяйстве можно будет только одним способом: с помощью в первую очередь понижения уровня корыстолюбия и вообще достижения достаточно высокого нравственного уровня трудящихся (или, как минимум, большинства их), коллективистского общинного сознания (что большевики называли сознательностью) рабочих людей, с помощью неформального, искреннего понимания самими трудящимися, что при социализме, в отличие от капитализма, эгоизм недопустим, что любые эгоистические желания и попытки схалтурить, что-либо украсть у государства, допущение любой халатности в работе и т. п. неизбежно ведут к развалу экономики страны и к всеобщему понижению уровня жизни, уровня благосостояния всех людей в стране.
(И главной проблемой здесь является то, как побудить не только простых трудящихся, но и именно каждого начальника производства и сельского хозяйства стараться налаживать максимальный контроль над подвластным ему хозяйством (производством), не допуская, в первую очередь, ни малейшей бесхозяйственности, халатности в своей собственной работе – при руководстве подвластными ему людьми и контролировании их работы.)
И только в том случае, если добиться такого положения дел, когда каждый начальник национализированного предприятия будет иметь достаточно высокий уровень сознания, высокий моральный уровень, и хотя бы не все, но, как минимум, большинство рабочих на предприятии окажутся такими же, обладающими достаточно высоко нравственным коллективистским сознанием – вот тогда уже можно будет не беспокоиться или, как минимум, надеяться, что на таких предприятиях широкомасштабного воровства («несунов»), бракоделия и ничего подобного не будет: если люди не на словах, а на деле имеют достаточно высокий уровень сознания, т. е. если коллективное, общенародное благосостояние, короче говоря – общее благо – это для них НЕ пустое, ничего не значащее выражение, то такие люди уже просто не опустятся до воровства или откровенной халтуры. А если на их предприятии некоторые «нечистые на руку» работнички и попытаются воровать, то их будет (при достаточно высоком общем массовом уровне сознания людей) меньшинство, а большинство, имеющее более высокий уровень честности, порядочности, проследит, чтобы те, кто «нечист на руку», не воровали, не тащили домой все, что «плохо лежит». Ну а начальник предприятия, если для него забота об общем благе, а следовательно и о сохранности государственного-народного добра тоже является не пустой фразой, ответственно проследит не только за тем, чтобы люди не халтурили, не выпускали изначально испорченный, бракованный товар, а для тех, кто делает брак, и при капитализме, и при социализме закон должен быть одинаков: сначала штрафование, потом увольнение, и соблюдение этого закона должно контролироваться самым тщательным образом. (Держать на работе халтурщика – это значит молча поощрять халтуру – ни при капитализме, ни при социализме это недопустимо!)
Массовые репрессии не могут продолжаться вечно, раньше или позже к власти придет человек, который их прекратит (а если они и будут длиться очень уж долго, то, как уже говорилось, это все равно не сможет предотвратить приход к власти уже во время таких репрессий кого-то наподобие Ельцина №2, только с более диктаторскими наклонностями, чем у Ельцина №1, совмещающего в себе одновременно качества Ельцина и Пиночета, – и он, не прекращая репрессий, сможет беспрепятственно начать свои рыночные реформы), а принимать меры для повышения нравственного уровня народа правительство, а точнее, все правительства, которые со временем будут меняться, социалистического государства могут совершенно бесконечно – в этом преимущество морального перевоспитания народа по сравнению с репрессиями.
Поэтому если мы хотим построить истинный социализм, то это обязательно должен быть только нравственный социализм, основанный на достаточно высоком уровне нравственности если не всех, то, как минимум, большинства людей (трудящихся). Так получается, что если социализм будет НЕ нравственным, то это повлечёт за собой очень серьёзные экономические проблемы, а в конце концов – и распад такого социализма.
